бразная память сохраняет пережитый опыт в форме образов. Образная память -- суть представления, о которых говорилось в соответствующем разделе. В форме образов в памяти хранятся не только доступные сознанию впечатления, полученные с помощью органов чувств, но и неосознаваемые образы, такие как эталоны или паттерны, которые принимают участие в процессах восприятия, например при распознавании образов. В процессе хранения в памяти запечатленные образы претерпевают изменения, которые придают представлениям специфические свойства или характеристики, о которых также уже говорилось. Имеются индивидуальные различия в способности произвольно вызывать в сознании образы памяти. Эти различия касаются как преимущественной модальности, в которой человек переживает наиболее яркие образы, так и самой живости и яркости представлений. В памяти могут храниться не только предметные образы восприятия, но и беспредметные образы, связанные с пережитыми ощущениями. Человек может, например, представить себе просто синий цвет, или звук определенного тона, или ощущение зубной боли, или кислый вкус.

В словесно-логической памяти хранятся наши умственные образы мира в форме обобщенных категорий, суждений, абстрактных концептуальных схем и, наконец, мировоззрения в целом. Кроме того, в словесно-логической форме хранятся также сознательно планируемые программы деятельности.

В двигательной памяти хранятся схемы различных движений и их систем, образующие двигательные навыки, которые обеспечивают автоматизированный характер действий в повторяющихся или типичных ситуациях. Именно двигательная память позволяет нам думать о чем-то постороннем в тот момент, когда мы открываем дверь в собственную квартиру.

Все виды, или компоненты, памяти тесно связаны друг с другом, поскольку они являются компонентами единого, целостного поведенческого акта. Так, например, определенные эмоции можно вызвать, совершая определенные движения, о чем говорил еще У. Джемс: отголоски скорби можно почувствовать, опустив плечи, сделав скорбное лицо и говоря тихим голосом, в то время как энергичные, резкие движения, сопровождаемые боевым кличем, способны возбудить уверенность в себе и даже гнев. Интересно, что при этом будут возникать и соответствующие образы. И наоборот, яркие образы и представления, как известно, приводят к появлению не только так называемых идеомоторных движений, но и соответствующих эмоциональных состояний. Наблюдая за человеком, мы судим о переживаемых им эмоциях прежде всего по его движениям, интонациям и преимущественной тематике высказываний, в которых отражаются поглощающие его представления и мысли. У человека, кроме того, все три компонента можно вызвать при помощи слова.

У человека словесно-логическая память является ведущей. В силу ее смысловой (семантической) организации, она может оказывать деформирующее влияние, как организующее, так и искажающее, на остальные виды памяти. В частности, в экспериментах было обнаружено, что при предъявлении для запоминания неоднозначных контуров предметов с одновременным словесным их обозначением, воспроизводимые впоследствии образы определялись именно их названием. Так, два кружка, соединенные между собой короткой прямой чертой, воспроизводились в дальнейшем в рисунке по памяти в соответствии с данным им наименованием -- либо в виде очков, либо в виде гантелей. Такое деформирующее влияние словесно-логическая память оказывает и на запоминание конкретных, житейских ситуаций: в памяти детали образа ситуации трансформируются таким образом, чтобы соответствовать позднейшей ее словесно-логической интерпретации. Было, в частности, обнаружено, что свидетельские показания о дорожно-транспортном происшествии существенно меняются в зависимости от того, какой глагол используется в вопросе о деталях происшествия -- «разбились», «ударились» или «пришли в соприкосновение». Эти глаголы изменяют смысл ситуации, в соответствии с которым и происходит деформация образов памяти. Оценка скорости автомобилей при дорожно-транспортном происшествии зависела от включенного в вопрос глагола -- наивысшую оценку скорости давали те свидетели, которым задавался вопрос, содержащий глагол «разбились».

Формы памяти. Три формы памяти -- мгновенная, кратковременная и долговременная -- отличаются друг от друга как по способу представления в них получаемой извне информации, так и по времени хранения, а также по тем функциям, которые каждая из них выполняет в процессах памяти человека. Три формы памяти представляют собой не только формы, но и этапы переработки информации в процессе ее хранения.

Интерес к проблеме внимания связан с одной из характерных особенностей психики человека, состоящей в ее направленности, то есть непроизвольном или произвольном выделении значимых объектов, соответствующих актуальным потребностям человека, целям и задачам его деятельности. Сосредоточенность на одних объектах предполагает одновременное отвлечение от других, благодаря чему обеспечивается более ясное и отчетливое отражение значимых объектов, способствующее осуществлению эффективной деятельности человека с ними.

Направленность и сосредоточенность сознания на определенных объектах, имеющих для человека устойчивую или ситуативную значимость, называется вниманием.

Если рассмотреть этимологию слова "внимание", то можно установить происхождение данного термина от латинского слова attendo, обозначающего "напряжение души", "обращение к объекту". Очевидно, что английская терминология заимствована из латинской (attention). Русские термины "внимать", "внемлю" указывают на действия "взятия в душу" объекта, его усвоение субъектом.

Знание феноменологии внимания необходимо каждому психологу, независимо от его научных интересов и практической специализации.

Исходную основу изучения внимания образует описательная характеристика явлений внимания и невнимания. В современной психологии феномены внимания принято подразделять на объективные и субъективные явления, сопровождающие акт внимания. Объективные проявления внимания обнаруживаются на разных уровнях деятельности человека, в частности, психофизическом (например, изменение биотоков мозга, состояния сердечно-сосудистой системы, дыхания); двигательном (макро- и микродвижения тела и конечностей; установочные движения органов чувств и т.п.); поведенческие комплексы ("поза внимания").

Субъективные явления, сопровождающие акт внимания, представлены характеристиками содержаний когнитивной сферы сознания (ясность, живость, яркость и т.п.); а также аффективной и волевой сфер (интерес, удивление, активность, погруженность в деятельность и т.п.).

Совокупность и динамика объективных и субъективных проявлений внимания в каждом отдельном случае образует различные структуры состояний, свойств и видов внимания (например, состояние бдительности, способность к переключению, распределению и т.п.). Таким образом, понятие "внимание" объединяет множество разнообразных феноменов психики человека. Отсюда - многозначность внимания, которое может проявляться и как психический процесс, и как психическое состояние, и как психическое свойство. В этой связи внимание целесообразно рассматривать как сложную иерархическую систему психической активности, организующим фактором которой служат цели деятельности человека. В целостной психике человека внимание получило статус "сквозного" процесса, имеющего выраженную интерактивную функцию. Такой статус внимания обусловлен следующими его особенностями:

· оно не имеет собственного содержания и всегда существует как проявление функционирования других психических процессов;

· оно не имеет собственного результата и содействует эффективному протеканию других психических процессов.

Внимание характеризуется различными качественными проявлениями, которые принято называть свойствами внимания. Между этими свойствами существует определенная взаимосвязь, в результате чего внимание приобретает достаточно сложную функциональную структуру.

Все свойства внимания делят на первичные и вторичные. К первичным свойствам относят объем и устойчивость внимания, ко вторичным - переключаемость и распределение внимания.

Объем внимания определяется количеством одновременно (в пределах 0,1 сек.) отчетливо воспринимаемых объектов. У взрослого человека объем внимания равен в среднем 5-7 элементам. Объем внимания зависит от особенностей воспринимаемого материала, а также от умения субъекта группировать, систематизировать материал, устанавливать в нем логические связи. С возрастом по мере развития таких умений объем внимания расширяется.

Устойчивость внимания определяется длительностью его концентрации на конкретном объекте. Устойчивость - временная характеристика внимания. Ее показателем является высокая продуктивность деятельности в течение длительного времени.

Устойчивость внимания зависит от особенностей объекта внимания, например, таких, как изменчивость, подвижность, возможность совершения с ним действия, соответствия организации объекта оптимальному уровню сложности и др. Наряду с этим, устойчивость внимания определяется наличием у человека интереса к данному объекту, осознанием им значимости данного объекта в плане реализации целей деятельности. Конкретным выражением такого интереса являются различные формы проявления активности человека. Так, его внешняя активность может обнаруживать себя в практических действиях с объектами внимания, а внутренняя активность - в решении разнообразных мыслительных и перцептивных задач, связанных с целями деятельности.

Устойчивость связана с такими динамическими характеристиками функционирования внимания, какими являются колебания (флуктуации) внимания. Под колебаниями понимается периодическое кратковременное непроизвольное его усиление или ослабление, Согласно современным данным, спонтанные колебания можно рассматривать как результат колебательного процесса, обусловленный самонастройкой сенсорных систем в процессе саморегулирования их "пропускной" способности. Колебания внимания происходят в микроинтервалах времени (2 3 сек.).

Однако изменения устойчивости внимания могут быть зафиксированы и в более длительных временных интервалах. Так, можно выделить стадии сосредоточения внимания при выполнении длительной работы: первоначальное вхождение в работу связано с трудностью сосредоточения и недостаточной устойчивостью внимания; пик работоспособности сопряжен с максимальным сосредоточением внимания; нарастающее утомление приводит к снижению сосредоточенности. Эти динамические особенности функционирования внимания важно учитывать при организации деятельности.

Переключение внимания проявляется в преднамеренном переходе субъекта от одной деятельности к другой, от одного объекта к другому.

Преднамеренность переключения может быть обусловлена требованиями деятельности или необходимостью включения в новую деятельность, например, при потребности в отдыхе в случае утомления. Переключение внимания может быть полным, завершенным - в том случае, если человек, приступив к выполнению новой работы, полностью отключился от предыдущей. Если это условие не соблюдается, говорят о неполном, незавершенном переключении внимания.

Условия успешности переключения внимания разнообразны. Это прежде всего особенности последующей и предыдущей деятельности, отношение человека к прежней и новой деятельности, глубина сосредоточения на предыдущей, значимость целей новой деятельности и т.п.

Индивидуальные различия в способности к переключению внимания зависят от индивидуально-типологических свойств нервной системы. Повышение показателей переключения может быть достигнуто путем упражнений.

Распределение внимания обусловлено рядом условий, вытекающих из характера выполняемой деятельности. Так, например, затрудняет распределение внимания высокий уровень сложности выполняемых деятельностей, их однородность. Облегчает распределение внимания автоматизация одного из одновременно выполняемых видов деятельности.

Основные функции внимания - контрольная и регулирующая. В зависимости от уровней психической регуляции, наличия или отсутствия цели и волевых усилий оно может приобретать вид непроизвольного, произвольного и послепроизвольного внимания.

2. Психологическая зависимость
2.1 Причины возникновения психической зависимости

В современной западной психологической литературе термин «психологическая зависимость» используется в единственном смысле: зависимость от наркотиков (опьяняющих веществ). Тем не менее, у такого явления есть корни в нормальной психической деятельности человека, и в этом случае опьяняющее средство может выступать как заместитель недостающего источника определённых эмоций. В более широком смысле под этим определением понимают и другие виды нехимических зависимостей.

В профессиональной среде существует мнение, что психологическая зависимость не является излечимой в полной мере, но возможно замещение одной зависимости на другую, как правило в сторону уменьшения причиняемого вреда для здоровья индивидуума или для здоровья социума. Например более социально опасную - наркотическую на менее социально опасную - адреналиновую (занятия спортом, секс, творчество). В этом случае, для индивидуума смена направления зависимости не является формой исцеления, так как аномально высокая потребность одного, в ущерб другим потребностям, при подавленной воле к отказу, остается.

Внутри чрезвычайно сложной и многообразной категории «отклоняющееся поведение» личности выделяется подгруппа так называемого зависимого поведения или зависимости. Зависимое поведение личности представляет собой серьезную социальную проблему, поскольку в выраженной форме может иметь такие негативные последствия, как утрата работоспособности, конфликт с окружающими, совершение преступлений. Кроме того, это наиболее распространенный вид девиации, так или иначе затрагивающий любую судьбу.

С давних времен различные формы зависимого поведения называли вредными или пагубными привычками, имея в виду пьянство, азартные игры и другие пристрастия. В современной медицинской литературе используется такой термин, как патологические привычки. Понятие зависимость также заимствовано из медицины, является относительно новым и популярным в наше время.

В широком смысле под зависимостью понимают «стремление полагаться на кого-то или что-то в целях получения удовлетворения или адаптации». Условно можно говорить о нормальной и чрезмерной зависимости. Все люди испытываю «нормальную» зависимость от таких жизненно важных объектов, как воздух, вода, еда. Большинство людей питают здоровую привязанность к родителям, друзьям супругам… В некоторых случаях нарушение нормальных отношений зависимости, например, аутические, шизоидные, антисоциальные расстройства личности возникают вследствие катастрофической недостаточной привязанности к другим людям. Сложность к чрезмерной зависимости, напротив, порождает проблемные сембиотические отношения, или зависимое поведение. Таким образом, зависимое поведение оказывается тесно связанным как злоупотреблением со стороны личности чем-то или кем-то, так и с нарушением ее потребностей. В специальной литературе употребляется еще одно название рассматриваемой реальности - аддиктивное поведение (в переводе с англ. addiction - слепость, пагубная привычка). Если обратиться к историческим корням данного понятия, то лат. addictus - тот, кто связан долгами (приговорен к рабству за долги). Иначе говоря, это человек, который находится в глубокой рабской зависимости от некоей непреодолимой власти. Некоторое преимущество термина «аддиктивное поведение» заключается в его интернациональной транскрипции, а также в возможности идентифицировать личность с подобными привычками как «аддикта» или «аддиктивную личность».

Зависимое (аддиктивное) поведение как вид девлактного поведения личности, в свою очередь имеет множество подвидов, дифференцируемых преимущественно по объекту аддикции. Теоретически (при определенных условиях) это могут быть любые объекты или формы активности - химическое вещество, деньги, работа, игры, физические упражнения или секс.

В реальной жизни более распространены такие объекты зависимости, как:

1. психоактивные вещества (легальные и нелегальные наркотики);

2. алкоголь (в большинстве классификаций относится к первой подгруппе);

3. пища;

4. игры ( в том числе компьютерные);

5. секс;

6. религия и религиозные культы;

7. интернет.

В соответствии с перечисленными объектами выделяют следующие формы зависимого поведения:

1. фармакологическая зависимость (курение, таксикомания, наркозависимость, лекарственная зависимость, алкогольная зависимость);

2. нарушение пищевого поведения (переедание, голодание, отказ от еды);

3. гэмблинг - игровая зависимость (компьютерная зависимость, азартные игры);

4. сексуальные аддикции (зоофилия, фетишизм, трансвестизм, эксбиционизм, вуастеризм, некрофелия, садомазохизм);

5. религиозное диструктивное поведение (вовлеченность в секту).

6. информационные аддикции (Интернет зависимость).

Зависимое (аддиктивное) поведение - это одна из форм отклоняющегося поведения личности, которая связана со злоупотреблением чем-то или кем-то в целях саморегуляции или адаптации.

Степень тяжести аддиктивного поведения может быть различной - от практически нормального поведения, до тяжелых форм биологической зависимости, сопровождающихся выраженной сонатической и психической патологией.

Различные формы аддиктивного поведения имеют тенденцию сочетаться или переходить друг в друга, что доказывает общность механизмов их функционирования. Например, курильщик с многолетним стажем, отказавшись от сигарет, может испытывать, постоянное желание есть. Человек, зависящий от героина, часто пытается поддержать ремиссию с помощью употребления более легких наркотиков или алкоголя.

Следовательно, несмотря на кажущиеся внешние различия, рассматриваемые формы поведения имеют принципиально схожие психологические механизмы. В связи с этим выделяют общие признаки зависимого поведения.

Прежде всего, зависимое поведение проявляется в ее устойчивом стремлении к изменению психофизического состояния. Данное влечение переживается человеком, как импульсивно-категорическое, непреодолимое, ненасыщаемое. Внешне это может выглядеть, как борьба с самим собой, а чаще - как утрата самоконтроля.

Аддиктивное поведение появляется не вдруг, оно представляет собой процесс формирования и развития аддикции (зависимости). Аддикция имеет начало (нередко безобидное), индивидуальное течение (с усилением зависимости) и сход. Мотивация поведения различна на различных стадиях развития.

Длительность и характер протекания стадий зависит от особенностей объекта (например, компьютерных игр) и индивидуальных особенностей аддикта (например, возраст, социальных связей, интеллекта, способности к сублимации).

Еще одной характерной особенностью зависимого поведения является его цикличность. Перечислим фазы одного цикла:

- наличие внутренней способности к аддиктивному поведению;

- усиление и напряжения;

- ожидание и активный поиск объекта аддикции;

- получение объекта и получение специфических переживаний;

- расслабление;

- фаза ремиссии (относительного покоя).

Далее циклы повторяются с индивидуальной частотой и выраженностью. Например, для одного аддикта цикл может продолжатся месяц, для другого - один день.

Зависимое поведение не обязательно приводит к заболеванию или смерти (как, например, в случаях алкоголизма или наркомании), но закономерно вызывает личностное изменение и социальную дезадактацию (например игровая зависимость).

Первостепенное значение имеет формирование аддиктивной установки - коллективных, эмоциональных и поведенческих особенностей, вызывающих аддиктивное отношение в жизни.

Аддиктивная установка:

Выражается в появление сверх ценного эмоционального отношения к объекту аддикции (например, в беспокойстве о том, чтобы всегда был постоянный запас сигарет). Мысли и разговоры об объекте начинают преобладать. Усиливается механизм рационализации - интеллектуального оправдания аддикции («все курят», «без алкоголя нельзя снять стресс»). При этом формируется так называемое логическое мышление (в виде фантазий о собственном могуществе и всемогуществе пристрастия) и «мышления по желанию», вследствие чего снижается критичность к негативным последствиям аддиктивного поведения и аддиктивному окружению («все нормально»; «я могу себя контролировать»).

Параллельно развивается недоверие ко всем «другим», в том числе специалистам, пытающегося оказать аддикту медико-социальную помощь («они не могут меня понять, потому, что сами не знают, что это такое»).

Аддиктивная установка неизбежно приводит к тому, что объект зависимости становится целью существования, а употребление - образом жизни. Все остальное - прежние моральные ценности, интересы, отношения - перестает быть значимыми. Желание «слиться» с объектом настолько доминирует, что человек способен преодолеть любые преграды на пути к нему, проявляя незаурядную изобретательность и упорство. Не удивительно, что ложь становится неизменным спутником зависимого поведения. Критичность к себе и к своему поведению существенно снижается, усиливается защитно-агрессивное поведение, нарастают признаки социальной дезадактации.

Одним из самых негативным проявлением аддиктивной установки является анозогнозия - отрицание болезни или ее тяжести. Нежелание аддикта признавать свою зависимость осложняет его взаимоотношения с окружающими, и существенно затрудняют оказание помощи, а в ряде случаев делает зависимость непреодолимой.

Таким образом, зависимое поведение - это аутодеструктивное поведение, связанное с зависимостью от употребления какого-либо вещества (или от специфической активности) в целях изменения психического состояния. Субъективно оно переживается, как невозможность жить без объекта аддикции, как непреодолимое влечение к нему. Это проведение носит выраженный аутодеструктивный характер, поскольку неизбежно разрушает организм и личность.

2.2 Интернет зависимость

Проблема аддиктивного поведения, формирующегося в результате взаимодействия с объектами, способными вызвать зависимость, вплоть до настоящего времени недостаточно изучена. Список таких объектов достаточно большой и в их число несомненно входит Интернет.

Некоторые зависимости одобряются обществом, другие с течением времени начинают представлять личностную проблему для индивида, при этом не являясь социально опасными, третьи имеют статус социально опасных. В последних работах российских психиатров, можно встретить термин “Болезнь зависимого поведения” (БЗП), что объединяет различные виды аддикции, развивающиеся по стереотипу большого наркоманического синдрома (БНС). Согласно данным авторам БЗП - хроническое психогенное непсихотическое психическое расстройство, заключающееся в этапном патологическом развитии личности, которое приводит к возникновению, закреплению и трансформации патологической потребности в совершении повторных трудно- или неконтролируемых поведенческих актов (эпизоды непреодолимой тяги).

В настоящее время интенсивно обсуждается и исследуется феномен “зависимости от Интернета”, или Интернет-аддикции - Internet Addiction Disorder, или IAD. В самом общем виде Интернет-зависимость определяется как “нехимическая зависимость от пользования Интернетом”. Поведенчески Интернет-зависимость проявляется в том, что зависимые пациенты предпочитают “жизнь в Интернете”, и в дальнейшем фактически начинают отказываться от своей “реальной” жизни, проводя до 18 часов в день в виртуальной реальности. Другое определение Интернет-зависимости - это “навязчивое желание войти в Интернет, находясь off-line, и неспособность выйти из Интернет, будучи on-line”.

Критериями сетевой аддикции, разработанными американскими врачами входящими в “группу поддержки зависимых от Интернета” являются:

· рост толерантности при “сетевых путешествиях”,

· снижение настроения при невозможности нахождения в Сети,

· появление “эмоционального плато” при нахождении в Интернете.

Признаки лишения Интернета: психомоторное возбуждение, тревога, неодолимое желание облегчить свое состояние путем выхода в Интернет, доминирующие фантазии и мечты об Интернете, навязчивое постукивание пальцами по твердой поверхности, имитирующей клавиатуру.

Обсуждение данного психопатологического феномена началось не так давно: в 1994 г., американский психиатр Кимберли Янг разработала и поместила на web-сайт специальный опросник и вскоре получила почти 500 ответов, авторы 400 из которых были признаны, согласно выбранному критерию, Интернет-зависимыми людьми. В 1997-1999 гг. были созданы исследовательские и консультативно-психотерапевтические web-службы по проблематике IAD. Янг приводит четыре признака зависимости от Интернета:

· навязчивое желание проверить e-mail,

· постоянное желание следующего выхода в Интернет,

· жалобы окружающих на то, что человек проводит слишком много времени в Интернете,

· жалобы окружающих на то, что человек тратит слишком много денег на Интернет.

Более развернутую систему критериев приводит Иван Голдберг: количество времени, которое нужно провести в Интернете заметно возрастает, использование Интернета позволяет избежать “синдрома отказа” при вербальном общение в реальной жизни, прекращается отдых, использование Интернета продолжается, несмотря на знание об имеющихся физических, психологических, социальных, профессиональных проблемах (недосыпание, семейные (супружеские) проблемы, опоздания на назначенные на утро встречи, пренебрежение профессиональными обязанностями). В других исследованиях Интернет-зависимости было установлено, что зависимые часто “предвкушают” свой выход в сеть, чувствуют нервозность, находясь off-line, лгут относительно времени пребывания в Интернете, и ощущают, что Интернет порождает проблемы на работе, финансовом статусе, а также социальные проблемы. Марк Гриффитс делит Интернет-зависимых на две группы, выделяя аддиктов первого и второго порядков.

Аддикты первого порядка чувствуют себя в приподнятом настроении во время игры. Они любят играть группами в сети, получают позитивное подкрепление со стороны группы, когда становятся победителями и именно это является для них главным. Компьютер для них - средство получить социальное вознаграждение.

Аддикты второго порядка используют компьютер для бегства от чего-либо в своей жизни и их привязанность к машине - симптом более глубоких проблем (например, физические недостатки, низкое самоуважение и т.д.).

Следует отметить, что лица с пограничными расстройствами отдают предпочтение аддиктивным реализациям в нехимической форме. Из типов акцентуации наиболее подвержены риску развития виртуальной аддикции неустойчивый и шизоидный, реже другие типы.

Помимо психологических симптомов существуют также и физические симптомы Интернет-зависимости:

· синдром карпального канала (туннельное поражение нервных стволов руки, связанное с длительным перенапряжением мышц);

· сухость в глазах;

· головные боли по типу мигрени;

· боли в спине;

· нерегулярное питание, пропуск приемов пищи;

· пренебрежение личной гигиеной;

· расстройства сна, изменение режима сна.

В представлении К. Янг зависимость от Интернета - многомерное явление, включающее:

· проявления эскейпизма (бегства в виртуальную реальность людей с низкой самооценкой, тревожных, склонных к депрессии, ощущающих свою незащищенность, одиноких или не понятых близкими, тяготящихся своей работой, учебой или социальным окружением);

· поиск новизны;

· стремление к постоянной стимуляции чувств;

· эмоциональная привязанность (возможность выговориться, быть эмпатийно понятым и принятым, освободиться тем самым от острого переживания неприятностей в реальной жизни, получить поддержку и одобрение);

· удовольствие ощутить себя “виртуозом” в применении компьютера и специальных поисковых либо коммуникативных программ WWW в результате преодоления свойственной, как оказалось в результате проведенных исследований, многим аддиктам в недавнем прошлом технофобии, а особенно ее разновидности - компьютерофобии, т.е. боязни компьютеров и других видов информационных технологий.

Можно выделить несколько стадий зависимости от Интернета:

1. Достижение идеального “Я” в виртуальном образе. Создание виртуальных образов, зачастую очень далеких от реального образа, является компенсаторным механизмом, обусловливающим выраженную интернет-зависимость. Наиболее сильным провоцирующим фактором в данном случае является набор свойств Интернет, как средства коммуникации. Анонимность и фактическая невозможность проверки предоставленной о себе информации, возможность соединения в виртуальном образе реальных, желаемых и целиком вымышленных характерологических и иных особенностей, стимулируют развитие Интернет-аддикции в подростковой возрастной группе. В большинстве случаев общение в рамках сети не предполагает в последующем переноса отношений в физический мир, что оставляет за пользователями полную свободу действий. Сетевое общение позволяет жить в образах своей мечты и осуществлять в рамках этих образов столь желаемую (сколь и невозможную в реальных условиях) коммуникативную активность.

2. Реализация патологической идентификации. Реализация патологической идентификации является по существу механизмом, чрезвычайно схожим с достижением идеального "Я", отличием которого служат патологические для индивидуума идентифицирующие черты, присущие создаваемому образу. Самой распространенной формой является патологическая идентификация с противоположным полом.

3. Патологическое творчество. Интернет предоставляет пользователю широкие возможности для самореализации, важнейшей из которых является возможность творчества в сети и презентации своих творческих достижений в сети. Демократия, присутствующая в сети, дает авторам свободу, которой они лишены в обычных условиях. Для патологического творчества, присутствующего в сети, становится возможной беспрепятственная реализация патологических идей, не возможная в реальном мире. Создателей этих произведений встречает большая аудитория, в которой многие идеи находят в той или иной степени столь необходимый авторам отклик. В силу имеющихся психопатологических предиспозитов это качество Интернет обусловливает быстрое и стойкое формирование Интернет-аддикции.

Стоит так же заметить, что существует и противоположная точка зрения на Интернет - аддикцию. Так К. Сурратт делает попытку предложить иную интерпретацию наблюдаемых феноменов; эта попытка опирается на теорию символического интеракционизма Дж. Мида. Согласно этим идеям, психическое развитие понимается как результат социальных взаимодействий, в ходе которых индивидом воспринимаются роли, групповые ценности и нормы, а также формируется «личностное Я». В соответствии с исходными теоретическими положениями, Сурратт обосновывает мнение о том, что сетевое взаимодействие приобретает все необходимые качества и свойства реальности. В этой реальности образуются сообщества со специфическими социальными структурами, правилами и нормами взаимодействия, включая систему наказаний за их нарушение, стабильными отношениями между членами сообществ, процедурами инициации новичков, способами формирования идентичности и выработки групповых ценностей.

Сурратт подробно обосновывает реальность возникающих в опосредствованном Интернетом общении сообществ, участники которых вырабатывают общие речевые коды, этикет и правила вербального поведения вместе с санкциями за их нарушения, создают социальные структуры, идентичности и ролевые образования и т.п. Люди вступают в такие сообщества по собственной воле, а не в силу якобы изначально аддиктивных свойств Интернета. “Таким образом, утверждение, будто люди проявляют “зависимость” от Интернета, равноценно утверждению, что они проявляют “зависимость” от взаимодействий между людьми”. Вместе с тем ряд специалистов согласен с тем, что информационные технологии усиливают вероятность проявления уже имеющихся видов зависимости и психических заболеваний.

Ключевую роль, как считает Сурратт, играют сами «жертвы» зависимости от Интернета и их родственники, убеждающие и себя, и других в неизбежности медико-психологической (аддиктивной) трактовки их поведения. При этом все они действуют, как можно предположить, в соответствии с принципом доказательства. «Согласно этому принципу, -- пишет Р Маллини. -- мы определяем, что является правильным, выясняя, что считают правильным другие люди. Мы считаем свое поведение правильным в данной ситуации, если часто видим других людей, ведущих себя подобным образом.

Сурратт ограничивается демонстрацией принципиальной возможности разработать альтернативную (интеракционистскую) интерпретацию фактов Интернет-аддикции. Определенное эмпирическое обоснование данной точки зрения предлагают тайваньские специалисты, трактующие зависимость от Интернета не с позиций психологии аддиктивиого поведения, а как феномен массовой культуры.

К Мюррей также не прибегает к “медикализированной” трактовке феномена зависимости от Интернета: по его мнению, “общепринятое представление об Интернет-зависимости отражает психоаналитическую трактовку киберпространства как способа ухода от жизненной реальности. Уход может иногда быть способом вхождения в реальность заново”. Проведя эмпирическое исследование, данный автор пришел к выводу, что элементы зависимости от Интернета - далеко не всегда негативный опыт, как это часто представляется: ее “можно рассматривать по аналогии с другими интересами к “иным мирам”, например “жаждой путешествий” или “глотанием книг”. Мюррей продолжает: “Психологов, жаждущих расширить классификацию психических расстройств, следует предостеречь против этого... Будучи отрицанием реального мира, такой уход может способствовать новому “появлению” в реальном мире, причем более значительному, чем это могло бы быть в любом другом случае. В частности, если столкновение с Интернет-зависимостью было представлено как битва, то этот опыт приносит честь тому, кто его пережил”. Таким образом, Мюррей вслед за своими испытуемыми верит, что зависимость от Интернета может быть преодолена, в том числе и без обращения к специалисту по психическому здоровью, и находит в опыте подобного преодоления позитивный смысл.

Итак, вопрос о самом существовании заболевания, именуемого зависимостью от Интернета, остается нерешенным. За годы интенсивных обсуждений и разработки соответствующей проблематики практически не добавилось убедительных клинических данных, которые говорили бы в пользу подобной трактовки рассмотренной в статье феноменологии. Не удалось также существенно развить на примере Интернет-аддикции теоретические и методологические представления о поведенческих формах зависимости, активно разрабатываемые в настоящее время специалистами по психическому здоровью. Возникла даже точка зрения, согласно которой Интернет-аддикция может трактоваться как одно из заблуждений современного поколения психологов и психотерапевтов. А вот само существование феномена зависимости от Интернета и соответствующих форм поведения представляется несомненным. Он требует тщательного психологического изучения и все чаще проведения практической терапевтической работы.

2.3 Компьютерная зависимость

В последнее время наметилась тенденция, относящаяся к исследованиям в области игровой зависимости, суть которой заключается в том, чтобы рассматривать аспекты игровой зависимости по аналогии с психологическими аспектами наркотической, алкогольной и других "традиционных" зависимостей. Проведение таких параллелей весьма удобно с точки зрения научного исследования игровой зависимости, т.к., в случае подтверждения эквивалентности этих видов зависимости, станет возможным спроецировать весь объем знаний, накопленных в области "традиционных" видов зависимости, на зависимость от компьютерных игр. Однако следует заметить, что далеко не все "стыкуется" в сопоставлении этих видов зависимости.

Ниже мы попытаемся отметить некоторую специфику игровой зависимости, выявленную на основе эмпирического исследования. Совершенно очевидным является тот факт, что величина наркотической зависимости возрастает с течением времени, т.е., в отсутствие специального терапевтического воздействия на человека, его психологическая зависимость от наркотических веществ постоянно усиливается. Такой факт как самопроизвольное снижение величины наркозависимости или ее полное исчезновение можно рассматривать как редкое исключение из общих правил, обусловленное, скорее, индивидуальными особенностями человека, нежели механизмами самой зависимости.

Рассмотрим динамику развития игровой компьютерной зависимости. Теоретические выкладки, излагаемые здесь, основаны на беседе, проведенной с 15 опытными игроками, имеющими большой игровой "стаж" (5-10 лет). Применение более серьезного метода, способного дать объективное и подтвержденное научное знание, в данном случае если не невозможно, то весьма затруднительно. Это связано не столько с длительным временем проведения исследования, сколько с высокими темпами развития игровых компьютерных технологий, а следовательно с постоянным появлением игр качественно нового уровня, в связи с чем такое исследование не даст желаемой объективности и истинности результата.

По субъективному мнению 80% исследуемых, они прошли "пик" увлеченности компьютерными играми, однако продолжают увлекаться ими в настоящее время. Это подтверждают цифры, приведенные ими же: если несколько лет назад, в период максимальной увлеченности, они могли играть по 30-50 часов в неделю, а продолжительность игры могла быть до 14-18 часов, то в настоящее время они играют 20-30 часов в неделю, а продолжительность одной игры длится не более 4-5 часов. 88% испытуемых также утверждают, что в настоящее время они стали более избирательными в играх, а не играют в любую игру, как раньше; у 66% испытуемых есть особая привязанность к какой-то конкретной игре, в основном из "старых", выход которой пришелся на "пик" их увлеченности.

Исходя из этих результатов, есть основание предположить, что динамика развития компьютерной зависимости имеет следующий вид:

С начала увлечения идет этап своего рода адаптации, человек "входит во вкус", затем наступает период резкого роста, быстрого формирования зависимости. В результате роста, величина зависимости достигает некоторой точки максимума, положение которой зависит от индивидуальных особенностей личности и факторов среды. Далее сила зависимости на какое-то время остается устойчивой, а затем идет на спад и опять же фиксируется на определенном уровне и остается устойчивой в течение длительного времени.

Убывание степени зависимости может быть связано с различными факторами. Сами игроки расценивают это как нечто связанное с процессом созревания, становления как личности, повышением образовательного уровня и жизненного опыта. Большинство этих опытных игроков говорят, что вместе с взрослением произошел некий внутренний перелом, переоценка ценностей. Как можно понять из их слов, компьютер помог им противопоставить виртуальный мир, где "все дозволено", реальному, в котором живут другие люди, где есть нормы, законы и мораль, в котором придется жить и работать им самим. Однако интересным является тот факт, что даже после осознания практической бесполезности игровой деятельности, человек не может полностью отказаться от нее, что говорит в пользу довольно высокой устойчивости психологической зависимости от компьютерных игр, хотя ее "глубина" и сила влияния на человека после прохождения "кризиса" уже не так существенны.

Таким образом, мы можем сравнивать механизм формирования наркотической и игровой зависимости только на определенных стадиях. В период своего возрастания и состояния устойчивости игровая зависимость по своим психологическим аспектам весьма близка к наркотической. Однако, в случае с игровой зависимостью, за кризисом наступает спад, что никак не свойственно динамике наркозависимости.

На основании предложенной динамики игровой зависимости можно выделить четыре стадии развития психологической зависимости от компьютерных игр, каждая из которых имеет свою специфику. Применительно к этому аспекту напомним, что все теоретические выкладки основаны на изучении влияния ролевых компьютерных игр, однако возможность их распространения на другие игры и виды компьютерной деятельности не исключена.

1. Стадия легкой увлеченности. После того, как человек один или несколько раз поиграл в ролевую компьютерную игру, он начинает "чувствовать вкус", ему начинает нравиться компьютерная графика, звук, сам факт имитации реальной жизни или каких-то фантастических сюжетов. Кто-то всю жизнь мечтал пострелять из ручного пулемета, кто-то - посидеть за рулем Рено или за штурвалом боевого корабля. Компьютер позволяет человеку с довольно большой приближенностью к реальности осуществить эти мечты. Начинает реализовываться неосознаваемая потребность в принятии роли. Человек получает удовольствие, играя в компьютерную игру, чему сопутствуют положительные эмоции. Природа человека такова, что он стремится повторить действия, доставляющие удовольствие, удовлетворяющие потребности. Вследствие этого человек начинает играть уже не случайным образом очутившись за компьютером, стремление к игровой деятельности принимает некоторую целенаправленность. Однако специфика этой стадии в том, что игра в компьютерные игры носит скорее ситуационный, нежели систематический характер. Устойчивая, постоянная потребность в игре на этой стадии не сформирована, игра не является значимой ценностью для человека.

2. Стадия увлеченности. Фактором, свидетельствующим о переходе человека на эту стадию формирования зависимости является появление в иерархии потребностей новой потребности - игра в компьютерные игры. На самом деле новая потребность лишь обобщенно обозначается нами как потребность в компьютерной игре. На самом деле структура потребности гораздо более сложная, ее истинная природа зависит от индивидуально-психологических особенностей самой личности. Иными словами, стремление к игре - это, скорее, мотивация, детерминированная потребностями бегства от реальности и принятия роли.

3. Игра в компьютерные игры на этом этапе принимает систематический характер. Если человек не имеет постоянного доступа к компьютеру, т.е. удовлетворение потребности фрустрируется, возможны достаточно активные действия по устранению фрустрирующих обстоятельств.

4. Стадия зависимости. По данным психологов, всего 10-14% игроков являются "заядлыми", т.е. предположительно находятся на стадии психологической зависимости от компьютерных игр. Эта стадия характеризуется не только сдвигом потребности в игре на нижний уровень пирамиды потребностей, но и другими, не менее серьезными изменениями - в ценностно-смысловой сфере личности. По данным А.Г. Шмелева происходит изменение самооценки и самосознания. Зависимость может оформляться в одной из двух форм: социализированной и индивидуализированной. Социализированная форма игровой зависимости отличается поддержанием социальных контактов с социумом (хотя и в основном с такими же игровыми фанатами). Такие люди очень любят играть совместно, играть с помощью компьютерной сети друг с другом. Игровая мотивация в основном носит соревновательный характер. Эта форма зависимости менее пагубна в своем влиянии на психику человека, чем индивидуализированная форма. Различие в том, что люди не отрываются от социума, не уходят "в себя"; социальное окружение, хотя и состоящее из таких же фанатов, все же, как правило, не дает человеку полностью оторваться от реальности, "уйти" в виртуальный мир и довести себя до психических и соматических нарушений.

Для людей с индивидуализированной формой зависимости такие перспективы гораздо более реальны. Это крайняя форма зависимости, когда нарушаются не только нормальные человеческие особенности мировоззрения, но и взаимодействие с окружающим миром. Нарушается основная функция психики - она начинает отражать не воздействие объективного мира, а виртуальную реальность. Эти люди часто подолгу играют в одиночку, потребность в игре находится у них на одном уровне с базовыми физиологическими потребностями. Для них компьютерная игра - это своего рода наркотик. Если в течение какого-то времени они не "принимают дозу", то начинают чувствовать неудовлетворенность, испытывают отрицательные эмоции, впадают в депрессию. Это клинический случай, психопатология или образ жизни, ведущий к патологии. В связи с этим мы не будем в этой работе подробно останавливаться на этом, т.к. этот вопрос требует отдельного изучения.

5. Стадия привязанности. Эта стадия характеризуется угасанием игровой активности человека, сдвигом психологического содержания личности в целом в сторону нормы. Отношения человека с компьютером на этой стадии можно сравнить с не плотно, но крепко пришитой пуговицей. Т.е. человек "держит дистанцию" с компьютером, однако полностью оторваться от психологической привязанности к компьютерным играм не может. Это самая длительная из всех стадий - она может длиться всю жизнь, в зависимости от скорости угасания привязанности. Компьютерные игры имеют не большую историю, однако, случаев полного угасания зависимости единицы. Человек может остановиться в формировании зависимости на одной из предыдущих стадий, тогда зависимость угасает быстрее. Но если человек проходит все три стадии развития психологической зависимости от компьютерных игр, то на этой стадии он будет находиться длительное время. Определяющим здесь является тот факт, до какого уровня произойдет спад величины зависимости после прохождения максимума. Чем спад сильнее, тем меньше по времени будет угасать зависимость. Однако есть основания предположить, что полностью зависимость не пройдет никогда, но мы не можем подтвердить это экспериментально. Следует отметить также и такой факт, как возможное кратковременное возрастание игровой зависимости, вследствие появления новых интересных игр. После того, как игра "постигается" человеком, сила зависимости возвращается на исходный уровень.

Страницы: 1, 2, 3